А сколько в этом мире проблем: войны, землетрясения, политики, засухи, ураганы, наводнения политики...//- Вы их уже называли.// - Знаю, просто они в два раза хуже всего остального. (с)
О сущности конфликта в кавказских регионах Российской Федерации.
История Кавказских войн XIX века стала чуть ли не пособием по политике "захватнической колониальной" России. На фоне этого создавались русофобские штампы Фридриха Энгельса из его "Внешней политики русского царизма" и суждений Карла Маркса. Однако созданный образ России – "угнетательницы кавказских народов", украшенный злодеяниями сталинского режима, выселившего невинных чеченцев, не подвергался никакой исторической проверке.
Кавказская война XIX века началась вовсе не в связи с попыткой России "завоевать" Кавказ. Кавказ вошел в состав России много раньше и в основном с добровольного согласия. Посольства от адыгейцев, кабардинцев, осетин, аварцев и других народов Дагестана с челобитными, чтобы "их государь пожаловал, вступился за них, а их с землями взял к себе в холопи, а от крымского хана оборонил" поступают с XVI века. Эти народы стремились найти защиту у России от турок и персов, постоянно грабивших их и угонявших в рабство. Именно по просьбе влиятельных северокавказских владетелей и были построены первые русские крепости на Северном Кавказе, в частности, Терский городок в начале второй половины XVI века.
Кавказ и Черное море неразрывно связаны между собой. Чеченские боевики, подстрекаемые извне, пытаются взорвать Кавказ изнутри, выйти к Причерноморью. Элементом общей мозаики является и рискованная провокационная политика грузинского руководства, явно пытающегося угодить своим спонсорам. Южная Осетия – ворота из Закавказья на Северный Кавказ. Чеченская война имеет не только геополитический аспект. Помимо роли Кавказа для позиций на Черном море, он — объект геоэкономики, ибо основной нефтепровод в России идет через Чечню и Дагестан. Непосредственную выгоду от чеченской войны получали именно англо-американские нефтеконцерны, стремящиеся к полному контролю над путями трубопроводов из Каспийского бассейна. Неслучайно чеченский конфликт из обыкновенного уголовного мятежа превращен в инструмент мирового проекта. Разумеется, в Чечне реализуется и проект радикального нетрадиционного ислама и его террористических центров. Но исламский экспансионистский импульс всегда имел неисламского дирижера, направлявшего его по нужным геополитическим линиям. Дудаевский режим со всей очевидностью не только не выражал волю большинства чеченцев, но и вообще не имел в начале характер национального или религиозного явления. Психологический портрет Дудаева, позировавшего не в национальной одежде, а исключительно в парадном генеральском мундире Советской армии, его риторика демонстрировала скорее образ латиноамериканского диктатора, а не выразителя национальных и религиозных чаяний.
Запад, который твердит лишь о правах человека и о политическом решении чеченской проблемы, не может не видеть, что в Чечне действует хорошо отрежиссированный сценарий, разработанный далеко от российских границ, и что России угрожало отторжение огромной территории, что дает ей право защищать свою территориальную целостность, подавляя уголовников и террористов.
Исходя из вышеуказанных исторических фактов напрашиваются определенные выводы: Геополитические соперники Российской Федерации всегда старались и будут стараться расшатать ситуацию на Кавказе, так – как это значительно может ослабить Россию. Если Россия потеряет Кавказ, то она потеряет и Черное море, которое является важнейшим стратегическим элементом в обороноспособности Российской Федерации.
История Кавказских войн XIX века стала чуть ли не пособием по политике "захватнической колониальной" России. На фоне этого создавались русофобские штампы Фридриха Энгельса из его "Внешней политики русского царизма" и суждений Карла Маркса. Однако созданный образ России – "угнетательницы кавказских народов", украшенный злодеяниями сталинского режима, выселившего невинных чеченцев, не подвергался никакой исторической проверке.
Кавказская война XIX века началась вовсе не в связи с попыткой России "завоевать" Кавказ. Кавказ вошел в состав России много раньше и в основном с добровольного согласия. Посольства от адыгейцев, кабардинцев, осетин, аварцев и других народов Дагестана с челобитными, чтобы "их государь пожаловал, вступился за них, а их с землями взял к себе в холопи, а от крымского хана оборонил" поступают с XVI века. Эти народы стремились найти защиту у России от турок и персов, постоянно грабивших их и угонявших в рабство. Именно по просьбе влиятельных северокавказских владетелей и были построены первые русские крепости на Северном Кавказе, в частности, Терский городок в начале второй половины XVI века.
Кавказ и Черное море неразрывно связаны между собой. Чеченские боевики, подстрекаемые извне, пытаются взорвать Кавказ изнутри, выйти к Причерноморью. Элементом общей мозаики является и рискованная провокационная политика грузинского руководства, явно пытающегося угодить своим спонсорам. Южная Осетия – ворота из Закавказья на Северный Кавказ. Чеченская война имеет не только геополитический аспект. Помимо роли Кавказа для позиций на Черном море, он — объект геоэкономики, ибо основной нефтепровод в России идет через Чечню и Дагестан. Непосредственную выгоду от чеченской войны получали именно англо-американские нефтеконцерны, стремящиеся к полному контролю над путями трубопроводов из Каспийского бассейна. Неслучайно чеченский конфликт из обыкновенного уголовного мятежа превращен в инструмент мирового проекта. Разумеется, в Чечне реализуется и проект радикального нетрадиционного ислама и его террористических центров. Но исламский экспансионистский импульс всегда имел неисламского дирижера, направлявшего его по нужным геополитическим линиям. Дудаевский режим со всей очевидностью не только не выражал волю большинства чеченцев, но и вообще не имел в начале характер национального или религиозного явления. Психологический портрет Дудаева, позировавшего не в национальной одежде, а исключительно в парадном генеральском мундире Советской армии, его риторика демонстрировала скорее образ латиноамериканского диктатора, а не выразителя национальных и религиозных чаяний.
Запад, который твердит лишь о правах человека и о политическом решении чеченской проблемы, не может не видеть, что в Чечне действует хорошо отрежиссированный сценарий, разработанный далеко от российских границ, и что России угрожало отторжение огромной территории, что дает ей право защищать свою территориальную целостность, подавляя уголовников и террористов.
Исходя из вышеуказанных исторических фактов напрашиваются определенные выводы: Геополитические соперники Российской Федерации всегда старались и будут стараться расшатать ситуацию на Кавказе, так – как это значительно может ослабить Россию. Если Россия потеряет Кавказ, то она потеряет и Черное море, которое является важнейшим стратегическим элементом в обороноспособности Российской Федерации.